Конечно, на поверхности явлений цены свободного рынка выступают как следствие единичных сделок между продавцами и покупателями, осуществляются через субъективную деятельность людей.
Право-ревизионистская доктрина «нового исторического блока» своим острием направлена против этого союза, ибо она игнорирует руководящую роль рабочего класса — самого последовательного борца с капиталистической эксплуатацией, способного повести за собой все революционные силы буржуазного общества.
Итак, гуд-вилл — это актив, но весьма непостоянный актив. Сохранить его можно только благодаря правильному поведению.
Рассуждать подобным образом — значит игнорировать существование капиталистической собственности, которая и в наши дни разбивает хозяйство капиталистических стран на обособленные, конкурирующие друг с другом ячейки.
Именно это отличает гуд-вилл от лояльности и обязанности. Раб лоялен к своему хозяину, если он преданно ему служит, но хозяин не полагается на его расположение, даже если намеревается дать ему вольную.
Чем выше стоит управляющий или инженер в организационной иерархии фирмы, тем теснее связан он с эксплуататорской функцией управления, тем больше его доходы зависят от успешного отправления именно этой функции.
Повторяя положения буржуазных теорий, Гароди выступил с концепцией «нового исторического блока» — конгломерата социальных слоев, в котором наемным рабочим отводится подчиненное положение, а авангардная роль в антикапиталистической борьбе передается носителям научных знаний: инженерам, техникам, управленческому персоналу, преподавателям, исследователям, экономистам.
Гуд-вилл — это благое действие, не обязательно добродетельная воля, любящая воля или сентиментальное благорасположение.
У любого человека, хоть сколько-нибудь знакомого с «Капиталом» К. Маркса, такое «продолжение анализа» не может не вызвать протеста.
И абсолютная, и относительная прибавочная стоимость производится только живым трудом наемных работников.
Когда в 1907 году Consolidated Gas Company of New York заявила о своем праве устанавливать для своих клиентов более высокие тарифы, достаточные для получения процентов с «гуд-вилла и лицензии», судья Хок в Федеральном суде отклонил иск в части гуд-вилла на том основании, что компания фактически являлась монополией, а потому у потребителя не было никакого иного выбора, кроме как пользоваться ее услугами.
«Покончив» со стоимостью, Гароди переходит к ревизии Марксовой теории прибавочной стоимости, причем ведет ее под видом «продолжения анализа с того места, где Маркс его оставил».
Именно в Японии гигантский подъем науки и техники на ведущих предприятиях сочетается с консервацией отсталых производственных ячеек, а головные высокомеханизированные заводы монополий обрастают целыми созвездиями ремесленных и надомных мастерских, мелких и средних частнокапиталистических предприятий, использующих отнюдь не самую производительную технику.
Гуд-вилл — это нечто вроде проторенной дороги от продавца к покупателю, которая когда-то появилась и стала удобной для проезда после многих лет усилий и расходов на рекламу, навязывания услуг, рекомендаций коммивояжеров, выставок и демонстраций товаров (нередко при помощи знакомств с местными распространителями, которые пользуются доверием своих соседей) и т.п.».
Свой главный аргумент против трудовой теории стоимости Гароди основывает на том, что ничем не обусловливает развитие технического прогресса в период современного капитализма.
Если в книге «За возрождение надежды» ревизия трудовой теории стоимости ограничивалась туманными намеками, то в «Альтернативе» (1972 г.) Гароди высказывается гораздо решительнее. «Неужели, — вопрошает он, — для того чтобы переосмыслить заново теорию стоимости (со всеми вытекающими последствиями), нашим ортодоксам, столь упорно оглядывающимся на прошлое, придется ждать до тех пор, пока не появятся
Таким образом, защита гуд-вилла — это не защита собственности на физические вещи, но защита власти, позволяющей контролировать предложение физических вещей вопреки ценовой открытости при неограниченной конкуренции.
Являясь основой марксистско-ленинской теории ценообразования, трудовая теория стоимости дает вместе с тем единственно верный ответ об источнике доходов буржуазии, вплотную подводит к признанию эксплуататорской природы этих доходов, задевая тем самым жизненные интересы господствующего класса.
Расставшись с пролетарским мировоззрением, его представители заняли примиренческую позицию к буржуазной политэкономии, превратились в распространителей ее идей, о чем недвусмысленно свидетельствуют их антинаучные воззрения по проблемам капиталистического способа производства.
И покупатель гуд-вилла приобретает не товары, но исключительное право на свободу продавать определенные товары покупателям.
Столь явное извращение принципа партийности, содержащееся в последних работах этого ревизиониста, не является неожиданностью.
Тем не менее, специфически классовые причины кризиса буржуазной политической экономии полностью игнорируются Лёблом, который ограничивается морализирующей критикой, констатацией «вины» западных теоретиков за «сегодняшнее состояние экономики».
Только вначале XIX в. значение термина «гуд-вилл» было расширено и стало охватывать все виды экономической конкуренции, в связи, с чем канцлер лорд Элдон в 1803 г.
Вместо обещанного «гармонизированного роста» налицо экономический кризис 1974— 1975 гг., самый тяжелый за весь послевоенный период.
В отличие от Гароди в публикациях других ревизионистов поводом для отказа от принципа партийности в общественных науках служит, как это ни странно, описание современного этапа кризиса буржуазной политэкономии.
Почти через сто лет после судебного процесса по сделке 1620 г., в 1711 г., судья Паркер сформулировал закон, касающийся добровольного ограничения торговли, сложившегося к тому моменту, и этот его вердикт стал признанным ориентиром для всех последующих судебных решений.
Stfw.Ru