Stfw.RuНо в современных условиях, когда главные капиталистические страны якобы переходят к «постиндустриальному» или «посттехнологическому» обществу, революционные идеи «Капитала» объявляются лишенными всякого смысла. Такой же подход демонстрирует и Лефевр, уверяя, что по мере приближения человечества к обществу урбанистической эры «ограниченность марксистской мысли» становится все более очевидной, ибо, несмотря на все стремления, К. Маркс будто бы так и остался теоретиком индустриальной эры.
Еще более определенно высказывается по этому поводу Э. Лёбл. Согласно его утверждениям, марксизм сводит ключевое понятие труда исключительно к труду физическому, наделяя этот последний монопольными свойствами источника богатства. Пригодное для времен Адама Смита, такое понимание проблемы сделалось весьма сомнительным уже в эпоху Маркса. Оно, наконец, стало абсолютно неприемлемым для анализа современной экономики.
Лёбл, как видим, игнорирует прямые высказывания основоположника марксизма против попыток Лассаля объявить труд единственным источником богатства. Столь же поспешно проходит он мимо тех разделов «Капитала», в которых анализируется роль нефизических подфункций совокупного работника, подчеркивается принципиальная возможность стоимостной производительности умственного труда. Чтобы доказать непригодность выводов К. Маркса применительно к «современному западному обществу», ревизионистский критик готов пойти на прямой подлог, прибегнуть к явному искажению фактов. По его мнению, методы капиталистической эксплуатации, открытые К. Марксом, были в какой-то мере действительны лишь на стадии промышленного капитализма.
