Stfw.RuРассуждения о «твердости» и «прочности» капитализма встречались в означенный период и в работах другого леворевизионистского идеолога — Лючио Магри.
Еще более откровенным был в этом смысле А. Лефевр. Его монографии начала 70-х годов полны безапелляционных заявлений о том, что процесс централизации и концентрации якобы «сообщает капитализму непредвиденную эластичность и способность к организации», что в капиталистических странах (правда, в неодинаковой степени) «экономический прогноз, планирование, организационная рациональность заменили слепую и спонтанную саморегуляцию конкурентного капитализма». В результате, по словам Лефевра, сформировался некий «неокапитализм (или капитализм организаций), который следует за конкурентным капитализмом». Полагая, что задачи рационализации производства уже выполнены государственно-монополистическим капитализмом, ревизионисты подвергают нападкам экономические программы прогрессивных партий, выступающих за социалистическое переустройство буржуазного общества, «Среди представителей левых сил, — пишет в этой связи Лефевр, — люди, которые являются реалистами в наибольшей степени, надеются осуществить» проекты технократии: планирование, рационализацию сверху общественной жизни, организацию во имя нации и государства, Как будто эта организация не была уже создана капитализмом». Такая точка зрения — совершенно явный отход от марксизма: вопреки элементарным требованиям научного анализа она основывается па полном игнорировании форм собственности, степени обобществления, объективной цели функционирования полярно противостоящих друг другу социально-экономических систем,
Нельзя не видеть, что «новейшие» откровения Лефевра и его единомышленников, по сути, повторяют тезис Гильфердинга об «организованном капитализме.
