По сравнению с предкризисным максимумом сокращение промышленного производства составило в Японии 22,8%, в Италии — 19,7, в ФРГ—15,7, во Франции — 14,7, в США — 12,7 и в Великобритании — 11,2%. По общему объему выпускаемой промышленной продукции капитализм оказался отброшенным на три-четыре года назад.
По мнению Лефевра, ленинский анализ империализма отличался «односторонностью», «неполнотой». На самом же деле ущербность свойственна как раз воззрениям Лефевра, ибо он пишет лишь о росте современного капитализма, но ни слова не говорит о его загнивании. Между тем эта тенденция прослеживается и в наши дни. Она проявляется в нежелании монополий вкладывать средства в научно-технические изыскания, если они не сулят скорой отдачи, в практике «замораживания» патентов из-за боязни обесценения основного капитала, в консервации мелких частнокапиталистических предприятий, надомных мастерских, работающих по заказу монополий и использующих примитивную технику, в антиобщественном, уродливом использовании производительных сил (милитаризм, экологический кризис) 2Б.
Столь же неосновательными оказываются и попытки Лефевра замаскировать паразитизм современного капитализма, отрицать ростовщические методы обогащения государств-рантье. Достаточно сказать, что, по данным ЮНКТАД, платежи молодых, не экспортирующих нефть государств по погашению внешних долгов, а также переводы прибылей от иностранных инвестиций составили в 1977 г. огромную сумму в 31,3 млрд. долл., что равнялось 23% стоимости всего экспорта этих стран в том же году. Значительная часть этих сумм осела в сейфах транснациональных компаний. Однако Лефевр вместо диктатуры монополий предпочитает вещать о «диктатуре технократов». В результате ответственность за все пороки современного капитализма возлагается не на финансовую олигархию, а на управляющих и инженерно-технический персонал.