Только вначале XIX в. значение термина «гуд-вилл» было расширено и стало охватывать все виды экономической конкуренции, в связи, с чем канцлер лорд Элдон в 1803 г. впервые смог придать этому термину тот смысл, которым он обладает в более современном законодательстве о «добросовестной» и «недобросовестной» конкуренции. Лорд Элдон, которого обычно обвиняли в том, что он ограничивал значение термина тем типом гуд-вилла, который можно определить как «гуд-вилл местоположения», признал два других типа, которые можно определить как «личный» гуд-вилл и гуд-вилл бизнеса, т.е. гуд-вилл действующего предприятия. Как указал судья, гуд-вилл местоположения — это «всего лишь возможность того, что старые клиенты будут посещать старое место». В этом отношении гуд-вилл был лишь особым случаем земельной ценности, а получение дохода от выгодного местоположения не могло быть запрещено судом справедливости так, чтобы не вмешаться при этом в законное использование земли.
Но обман, или недобросовестная конкуренция, — это другой случай. Там, где имеет место добросовестная конкуренция, нет причинения вреда или ущерба. Смысл судебного запрета лорда Элдона заключался не в том, чтобы воспрепятствовать «добросовестному развитию торговли, при котором происходит законное привлечение клиентов», но в том, чтобы не допустить его представления как деятельности заслуживающего доверия бизнеса, созданного другим.
Но, в конце концов, гуд-вилл возникает как личный гуд-вилл. Он выстраивается усилиями индивидов. Индивид может продать свой гуд-вилл местоположения или гуд-вилл бизнеса, но его личный гуд-вилл может остаться с ним. Для того чтобы его продать, лицо должно согласиться продать свою будущую свободу. Конечно, то, что лицо при этом продает, это не физическая вещь, но рыночная возможность, которая приносит определенный чистый доход, а для того чтобы сделка возымела силу, лицо должно отказаться от своей свободы совершать определенные действия, уменьшающие этот доход. Ясно, что «физическая» часть этой возможности — это всего лишь его клиенты, чьим расположением он пользуется и, как ожидается, будет продолжать пользоваться. Однако то, что лицо на самом деле продает, — это не его клиенты, а его свобода продавать товары своим покупателям.